‹ Обратно

Атаман Хуторского казачьего общества хутора "Студёный" Центрального казачьего войска Алексей Фурлов из Липецкой области рассказал в беседе с корреспондентом портала "Российское казачество", за что получил позывные Блок и Батюшка. А также поделился историями, которые происходили с ним в гуманитарных командировках.

– Почему вы приняли решение отправиться в зону специальной военной операции?

– Когда на Украине были события, связанные с Одессой, с Домом профсоюзов, когда показывали, как стали убивать русскоязычных, запрещать русский язык на Украине, уже душа болела, сердце кровью обливалось, но не решался.

Когда ребята уходили добровольцами и помогали в районе Саур-Могилы под Иловайском, у меня было много сомнений, но душа уже кипела сильно. А когда началась спецоперация, я понял: где еще быть мужчине, если не там. Даже жена сказала: "Я удивилась, что ты так долго терпел!"

Мы с местными казаками собрались в три дня: буквально в понедельник сказали, что надо ехать, а в четверг мы уже уехали. Попали в тренировочный лагерь, потренировались чуть-чуть и в бой.

– В какое подразделение вы попали после тренировочного лагеря?

– Мы попали в подразделение "БАРС-3" – "Боевой армейский резерв страны". Изначально должны были находиться на третьей линии обороны – помогать Росгвардии, но по усмотрению руководства командование части и нас перевели в Запорожскую область под город Орехов, где Работино, Гуляй Поле. Там дали задачу находиться на передовой, удерживать объект, нести оборону – это первая линия обороны, пехота.

– Вы человек семейный. Расскажите, как решились пойти на СВО?

– Я понимал, что меня будут отговаривать. У нас с супругой четверо деток и уже на тот момент шестеро внуков, седьмой родился, когда я был на войне. Дом строили, хозяйство было большое и семейные планы. К тому же у меня родители пожилые, сестра – инвалид, поэтому я не мог так просто все бросить и уйти. Мужчина – это опора в семье.

А когда я сказал, что меня мобилизовали, тут уже никто не спорил – это был как аргумент для семьи, чтобы они быстрее согласились. У меня семья хорошая, сказали: "За спинами не прячься, в бой вперед не лезь".

– Почему ваш позывной Блок и как он за вами закрепился?

– Когда мы ехали на СВО в автобусе, все были на нервах, потому что представление о том, какая там война еще никто не имел. Я понимал, что надо как-то ребят отвлекать, а так как я атаман в своем хуторе, я уже привык с людьми работать, и я стал просто читать стихи, лирику. Поначалу называли Пушкиным, но потом я стал Блоком. Это как-то более по-военному.

Если приводить пример, то читал:

Когда-нибудь ты скажешь мне: "Прощай навеки, милый мой",

и поцелуешь не любя, и молча ты уйдешь домой,

а я останусь там стоять, где вмиг прощания с тобой,

я обнимал твой нежный стан любуясь дивной красотой.

А позднее, когда уже на передовой попадали под сильные обстрелы, где не было никаких шансов выжить: 120-е мины с двух сторон летели. И чтобы как-то стабилизировать ситуацию, я встал в полный рост, надел бронежилет, каску, повернулся на восток и начал читать молитву "Отче наш" громко, внятно, как в храме. Пока я ее читал, заметил, что ребята потихоньку подползли ко мне и обняли меня за ноги. В тот раз к нам в крышу прилетело шесть мин, но ни одна ее не пробила, но от осколков пострадал весь дом, и мы потеряли все наши запасы. Один осколок даже попал в огнемет РПО-А "Шмель", но он не сдетонировал. Молитва реально спасла.

Когда вышли из здания, все были такие ошалевшие от того, что выжили, никто из нас даже не взял в руки оружие. Вот после этого как-то закрепился за мной позывной Батюшка. Я вообще старался максимально заботиться о ребятах: готовил обеды, грел воду. Был случай, когда наш повар отказался для нас готовить, нас оставалось не так много и у нас были концентраты, тогда сам предложил командиру: "Давай приготовлю обед на взвод". Когда получил добро, то отошел от окопов в место поудобнее для готовки. Нарвал там крапивы, нарвал одуванчиков, сделал салат, добавил крапиву в щи, получился классный обед. А вечером, когда вернулся на позиции, оказалось, что в мой окоп попал снаряд, то есть, если бы не пошел готовить, я бы погиб.

 

Так я интуитивно начал заботиться о ребятах. Были случаи, когда приходили все промокшие с задания уставшие бойцы, выпьют по стакану кипятка, ложатся отдыхать, но уснуть никак, и кто-то из ребят: "Батюшка, расскажи сказку". Я начинал рассказывать, и слышу как-то засопели. Тогда подумал, что вот и пригодились мои сказки.

Все бойцы казались родными и близкими, ты всегда чувствовал, что не один, что ты единичка чего-то очень большого.

– Вы уже получили духовный сан?

Я пока не священник, но, когда вернулся с СВО, получил рекомендацию от священников съездить в Воронежскую область в поселок Отрадное и получить благословение, учиться мне или не учиться на духовника. Приехал в Отрадное, мне дали благословение, сейчас учусь и сейчас езжу на СВО как духовник, то есть меня благословили на ношение подрясника и езжу на СВО.

– Расскажите о своей работе с фондом "Защитники Отечества"?

– Еще с 2016 года мы стали очень много работать с молодежью, у нас же в стране очень большая миграция населения: едут со Средней Азии, переезжают с Урала, с Украины, с Севера люди. И у всех разные традиции, образы жизни, людям тяжело уживаться на одной территории. А когда я стал атаманом, начал проводить культурно-массовые мероприятия – приглашать батуты, пони, артистов, у меня огромное количество знакомых музыкантов в Липецке, стали готовить плов, бесплатно раздавать арбузы.

Когда я вернулся с СВО, фонд "Защитники Отечества" попросил меня выступить на одном мероприятии в техникуме и показать детям, как можно из малого количества продуктов приготовить полноценный обед на войне. Например, баночку перловой каши можно просто съесть, а я ее использовал как основу для грибного супа. Рассказывал, что на войне можно набрать грибы, в которых уверен, обжарить их, добавить банку перловой каши, картошку – и получится большой объем еды.

Рассказывал, как угощал солдат чаем из иван-чая, шиповника и даже сварил компот из морковки. Показал, как на войне делал десерт хворост – очень легкий рецепт. Рассказал, где на войне можно найти яйца, что там водятся фазаны, сороки, и если яйца свежие, то можно использовать их.

– Вы часто возите гуманитарную помощь, расскажите про это?

– Один раз я ехал с Солоти из Белгородской области, и на обратном пути позвонил друг, сказал, что тоже хочет возить гуманитарную помощь, но не знает, с чего начать. Я ему посоветовал найти детский дом, госпиталь или дом престарелых и спросить, что им нужно. Он нашел детский дом и оказалось, что там нужна сантехника, мы организовали сборы, нам предприниматели помогли, мы закупили новую сантехнику, отвезли туда детские подарки под Новый год, апельсины и мандарины, детские игрушки. Было очень трогательно то, что детишки маленькие в Амвросиевке ходили, дергали нас: "Дяденька, дяденька, дайте вам стих расскажу". Мы плакали.

Потом был второй заказ, они нас просили со средством личной гигиены помочь, мы также объявили сбор в Липецке, набрали шампуни, мыло, зубные пасты, щетки, расчески, резиночки для волос, игрушки, красивые футболочки. Одна женщина-предприниматель купила 100 теплых пледов на весь детский дом.

Ездили в богадельню, это город Алчевск, там брошенные бабушки лежачие, мы привезли гуманитарную помощь и спросили, почему они здесь оказались. Рассказали пример, что бабушка – в Луганске, а дочка – в Киеве, и что дочка считает бабушку сепаратистом и отказывается ей помогать, а так как у бабушки плохое здоровье, она лежачая, о ней заботятся другие люди.

 

Был случай недавно, мы везли гуманитарную помощь в Луганск, а когда приехали, нам в приюте сказали, что принимают только новое, так как сейчас идет хорошее снабжение.

Я спросил у солдат, куда это можно перевезти, и нам дали адрес – город Первомайск. В 2014 году это был последний рубеж перед Луганском, где остановили нацистов. Когда мы приехали с гуманитаркой к храму, оказалось, что там недавно прихожанину сделали операцию, ему нужны были ходунки, а у нас они были. Их батюшка реально заплакал, говорил, что в 11 утра молился, чтобы нам Бог послал помощь, а в час дня мы приехали.

Там нам рассказали, что, когда 2014 году держали оборону, город был окружен с трех сторон и была только одна дорога на Луганск, и та простреливалась. Жителям было очень тяжело с продуктами, и кто что мог нес в храм, там готовили и всех кормили. И по предъявлению паспорта им выдавали четвертинку буханки хлеба в день на человека, то есть пайка была, как в блокадном Ленинграде. Представляете, народ выжил и говорят, что они последний рубеж перед нацистами.

А в Рубежном нас угощали чаем, и местные жители радовались, что я был в казачьей кубанке, говорили, что они тоже казаки. Ведь Луганск и Донецк – это же тоже донское казачество.